Новая работа Lorem Krrau!

15.01.2012 в 18:34

Пишет  Anxietas:

KRRAU - FUMUS

@темы: Музыка Кррау

---

В связи со многими последними событиями

Чувствую сильнейшее переутомление и нервное истощение.
В такие моменты никогда не верится, что однажды станет лучше и легче.

Потому, что такое состояние базируется на "отсутствие перспектив", что исключает счастливый конец.

@темы: События

---

Видение: Мир далекого будущего.

Из окон нашей академии есть вид на стройку. Пока это только тридцатиэтажный скелет, стоящий под неожиданным углом и состоящий, в основном из балок темно-серого цвета.
Стройка самая обыкновенная, но из лаборатории с шестого этажа этот мутант выглядит по-особому. Вся его ширина и высота расползается по застекленной поверхности так, что не видно ни верха, ни низа, ни краев здания. То есть, из этого окна не видно чего-либо, кроме его однообразных этажей.
Темнело, густой снегопад сводил видимость почти к нулю, оставляя от зрелища лишь размытые очертания. Мы стояли в заваленной препаратами и приборами медицинской лаборатории и смотрели на кошмарную индустриальную картину за окном - на бесконечную многосекторную стену, ограждающую наш город и уходящую прямо в космос.

В углу зашевелился и затих Эрмуа.
- Узкие рамки твоего кругозора снова упрощают картину мира, да? - ехидно спросила Фея.

@темы: Коллекторское, Игра "грезы", События

---

Еще про Текиллу. Текилла и шуба

А вышла она из вагона...
Явила себя чистому кировскому снегу! Да, так точнее
В ОГРОМНОЙ МУТОНОВОЙ ШУБЕ!

- Из чего шуба?
- Да вроде мутон...
- Чо? Мутант??

Я долго смотрел на эту сильную 18-ти летнюю девушку, заметно опережающую меня в росте (выше больше чем на голову), без особых затруднений переносящих на себе и шубу, и огромную рюкзачину и поездную сумку, думая...
...что же это мне напоминает?

- Ма, ты не находишь, что Юля похожа на личинку титана?
- Хе-хе!

@темы: ПЧ, События

---

Про Текиллу Джо

Кое-что об неадекватной интуиции моей сестры.
Сегодня она приехала из далекого далека и, пока мы ползли домой, многократно намекала, что везет оттуда кое что ОСОБЕННОЕ. делала она это так выразительно, что когда мы переступали порог дома, мне уже казалось, что в сумке нечто равное примерно маленькому сундуку с шумерскими драгоценностями.
Очевидно, для Джо так и было.
Каково же было мое удивление, когда после долгих копаний в сумке был выужен крохотный пакетик! Крохотный, свернутый в несколько раз и безумно плоский.
И что же там было такого бесценного?
Перья.
Гусячьи перья!!!
Но шик ситуации был даже не в том!
По словам самой Текиллы, они с Лизой шатались по деревне в поисках этих самых перьев (и кто знает, зачем они были им?!). Итогом поисков оказался пробный заход в первый попавшийся деревенский дом с вопросом: "А у вас нет гусиных перьев?", на что был дан ответ: "Да вон, в том мешке, как раз забыли выбросить..."
Ну и откуда такое сверхчеловеческое чувство жопы???

@темы: ПЧ, События

---

Фанфикшн, я извиняюсь

Я был сегодня на вокзале,
я там встречал Текиллу Джо.
С маман... но в шумном тесном зале
Я не увидел ничего.

↑ пусть дебильно, но отражает суть событий!! Я все глаза продырявил, пытаясь в пестрой толпе ожидающих отыскать хоть что-либо интересное! О горе! О бля!

Бывают же одаренные люди... впрочем, глядя на поезда в голове возникла слабая, отдаленная, но все же связанная с "ту-ту" картинка. О ней и пойдет речь:

минифанфик по Бэтмену

Когда Альфред предложил чай, Джокер лишь сдавленно поблагодарил, взял кружку и снова застыл, уставившись стеклянным взглядом в противоположную стену.
– У меня только два вопроса, сэр, – обратился Альфред к Брюсу Уэйну. – Где вы пропадали все это время и… почему Джокер такой тихий?
– Переутомился хаосом. Очевидно, настолько, что жаждет спокойствия и порядка.
– Не может быть, сэр.
– Да-а. Знаете, мы ведь летали в Россию. Вернее… я-то летал, а он-то висел на тросе. Это по дороге туда, – Брюс махнул в неопределенную сторону. – А вот обратно он уже добирался сам.
– Сам, сэр?
– Своими силами. Преимущественно российскими железными дорогами.
Альфред молча моргнул.
– Я и сам чуть не потерял рассудок, – осторожно заметил Брюс, – когда увидел нумерацию вагонов.

@темы: Игра "грезы", События

---

Видение первое

Мой дорогой наставник по части писательства  Green Irving не так давно выложил пост про человека, притягивающего пылинки-шпиёны, где сенсей подробно расписал, как такие видения вообще могут придти в голову вменяемому на вид человеку.
...и я, что естественно, решил освоить умение (+10 очков к ловкости!!)

и вот такой была галлюцинация:

В ночной сказочной пустыне, потревоженной ветром, где плывут, поблескивая серебром, инопланетные песчинки под глубоким звездным небом, лежала на боку голова.
Была она огромна, словно гигантская гора, выросшая прямо посреди песков. И если прищуриться, то можно было подумать, что это просто великан, прилегший отдохнуть на сверкающую перину - эту иллюзию поддерживало то, что глаза у гигантской статуи были закрыты.
Мы стояли, любовались на правильные черты в сумраке, освещаемом беспокойным небом загадочной планеты и все ждали, когда же она приоткроет глаза и посмотрит на нас затуманенным со сна взглядом. А еще гадали, какой же высоты должна быть эта статуя, что одна вершина ее напоминает неприступную гору... и кто, в конце концов, был на столько не обременен заботами, что вздумал ее построить?!
... а потом голова задергалась во сне и отвернулась на другой бок.

@темы: Игра "грезы"

---

Тоска заела наши души

- Отключиться от ноосферы, спать, глазеть в монитор и ненавидеть выходные.
Ты так мечтаешь выспаться, полистать интернеты, углядеть фильм или мультик, а когда это сваливается на голову укомплектованное, с высокой плотностью и... мда, неизбежное в своем наступлении, вдруг оказывается, что любое лекарство требует дозировки.
Это насыщение вызывает уже позывы к белому другу. Белый друг терпеливо вздыхает, вздыхают улитки, а в голове вертятся странные фразы, слабо привязанные к реальности.
И ты отлично знаешь, что этот ад удовольствий продлится еще несколько дней.
В борьбе с собой ты... да, это и есть фиаско.

- Доброе утро, Фея. Ты, может быть, хочешь сказать что-то более конкретное?

- Кххахахх!.. Куда же конкретнее? Думаю, мне есть чем гордиться))))))))

@темы: Коллекторское, Отрывки сказок Кррау, События

---

Владелец дневника в метафорической коме. Всех прошу простить

ЛИС. Здравствуй, дорогой продукт мутации!
ФЕЯ. ПОШЕЛ ТЫ НАХРЕН!!!! ПОШЕЛ НАХРЕН!!

@темы: Коллекторское, Отрывки сказок Кррау

---

Драконьи новогодний ИИЧКИ

@темы: События

---

Воспоминания о: Вечер у Юпитер-самы

Мы с Текиллой вчера чудом оказались у Йокко.
Чудом, потому что преодолевая холод, расписание и топографический кретинизм. А еще некоторых из нас (меня) ждало испытание в подъезде, сравнимое с ощущениями Айзека в "Мертвом космосе", который заходит в новый отсек и слышит планомерный грохот заевших дверей. Теперь я понимаю, что писалась эта мулька с самой что ни на есть натуры: не знаю, что у них там с лифтом было, но он грохал каждые пять секунд и никак не мог закрыться.
Потом мы тискали рыжего кота и делали молочные коктейли из мороженного.
XD Юпитер всю эту радость засняла.
Еще хотелось бы отметить момент, когда Текилле дали долизывать (я извиняюсь) пакет из под морожены.
...мы отвернулись на одну секунду! Раздался громкий мат, всплеск, и вот уже пол-кухни и вся Текилла в белых пятнах.
Как это произошло мы не поняли.
 Yoko-han! спасибо за теплый прием и за... Кхе)))))) Блэка)))))))

@темы: ПЧ, События

---

Аниме-парад в коллекторе) иллюстрации по шаблону =)

Насмотревшись на  serial_number5, который запостил персонажей "Лебединых хроник" в виде анимешек, заболел той же идеей)
Так что вот, продолжаю творческое флешмо и представляю персонажей Коллектора)

Барон

...и старенькое...

Фея

Лис

И новенькое!!

Судьба:

Нина:

запись создана: 14.12.2011 в 23:11

@темы: Иллюстрации, Коллекторское, Отрывки сказок Кррау

---

НЕВИДИМЫЙ ЛИФТ НА ЗАПРЕДЕЛЬНЫЙ ЭТАЖ. сказка из коллектора

выражаю гигантскую благодарность  Green Irving за неимоверный труд!
События предшествуют истории "Ангельё и Демонье".


1._____________________________________________________________________
– Безумие какое-то, – сказал Барон ровным, не выдающим волнения голосом.

узнать, о чем это он

Трехэтажный особняк пялился на них с возвышения подслеповатыми глазами, временами вздыхая, а то и вовсе порождая в своих недрах леденящие душу вопли. Впрочем, вопли эти леденили исключительно душу Судьбы, совершенно не задевая Барона. Последнего тревожило другое: подземные толчки, исходящие все от того же особняка, сопровождаемые низким гулом и подозрительным потрескиванием.
– Если под нами находятся водяные линзы или подземные города – мы провалимся, – на всякий случай сообщил он Судьбе, окончательно запуганной сейсмическими безобразиями.
– Не бойся, милая! Здесь это совершенно нормальное явление, – откуда-то из-за их спин раздался знакомый голос, заставивший сердце Судьбы радостно подпрыгнуть.
– Лис! – обернувшись, она активно замахала рукой, изо всех сил демонстрируя, как несказанно счастлива его компании.
– Я просил тебя остаться, – недовольно сказал Барон, ощущая на своей спине колючий взгляд. Оборачиваться он не стал, решив, что выпускать особняк из поля зрения глупо – тот вполне мог сбежать, оставшись без внимания.
– Как вы, мой лорд, вообще согласились идти сюда? – тут же спросил Лис. – Что за альтруистический выпад?
– Разворачивайся и уходи обратно.
– Мой лорд… – начал растерянно Лис и замер, ожидая ответа.
Сильный ветер беспокоил колючие кусты, нес по сухой каменистой земле мертвые листья, мусор и, кажется, газеты – в темноте сложно было сказать точно. Судьба время от времени задумывалась над тем, как бы изловчиться, чтобы поймать одну из них и прочесть у костра, но каждый раз находились дела важнее.
Мир за последние дни сильно оброс лишайниками, болотцами, скрытыми в лесах, и прочим сушняком, способным без усилий порвать любую одежду, тем более тоненькое и, без того, худое платьице Судьбы, посеревшее от коллекторной жизни.
Но сквозь этот недоброжелательный ветер и озлобленные кусты лежал путь в особняк, навести порядок в котором они клятвенно обещали добрым людям.
– Я тебе не доверяю, – как бы невзначай сообщил Барон, выждав паузу и, схватив в момент погрустневшую Судьбу за руку, двинулся к дому-призраку.

2.______________________________________________________________________
– Никогда не видела такого захламленного дома, – Судьба дышала Барону, продвигающемуся между разбросанной мебелью, прямо в спину. – Тут словно бы психовал кто-то очень сильный.
Она неловко задела приоткрытую дверцу комода, которая, распахнувшись, выпустила наружу что-то грязно-цветастое, отвратительно похожее на человека. Оно грохнулось на пол лицом вверх и уставилось на Судьбу страшными круглыми глазами. Одновременно с этим, над ними кто-то истошно завопил, послышался быстрый удаляющийся топот. Судьба, зажав рот, дернулась назад, зажмурившись.
– Это кукла, – сказал Барон спокойно, глядя в потолок. До его спутницы не сразу дошло, что речь идет о том, что вывалилось из комода, а не о том, что бегает наверху. А когда дошло, она еще раз попыталась рассмотреть игрушку, но растрескавшееся лицо, вываливающиеся глаза и почему-то мокрое, изъеденное молью платье – все это пресекло вялые попытки установить контакт. Сложно было поверить, что подобную куклу когда-то кто-то мог любить.
В ответ на свои мысли она получила новую порцию звуков: наверху заплакала женщина.
– Надо подниматься, – констатировал Барон и двинулся к ближайшей двери. – Если, конечно, мы найдем путь наверх.
Совсем близко послышался ехидный смех.

3.______________________________________________________________________
В следующей комнате их ждала резкая смена обстановки. Прибраннее тут не было, зато вещи, разбросанные по полу, стенам и даже немножко по потолку казались чистыми и светлыми. Кажется, в куче одежды Судьба заметила сверкнувшую драгоценность и уже было нагнулась, чтобы поднять, но ее одернул резкий голос Барона.
– Не брать!
Сверху что-то прогромыхало, и с потолка посыпалась штукатурка, большая доля которой оказалась, в итоге, на широкополой шляпе Барона.
– Мой лорд своим криком способен разрушить все здание, – послышался голос Лиса из другой части комнаты. Он вынырнул из-за перевернутого платяного шкафа с охапкой тряпок в руках, внимательно оглядывая пол.
– Как ты сюда попал? – недовольно спросил Барон.
– Через окно, – ответил Лис и наклонился за обрывком платья. – Эх, жалко, Судьба, гляди… Тебе бы точно подошло.
Судьба тут же покраснела то ли от смущения, то ли от удовольствия.
– Глупый ход, – продолжил Барон.
– Мне нечего терять.
– Ты мог попасться Королеве, – вставила Судьба осторожно, пытаясь проявить заботу.
– Нет, – Барон, отодвинув со своего пути перевернутое трюмо, двинулся к следующей комнате. – Он мог попасть в совершенно другое здание. И кстати, если ты еще не заметила, будь осторожнее – эти комнаты играют в чехарду. Потеряешься тут – может статься, что больше никогда не встретимся.

4.______________________________________________________________________
Лис снова открыл рот, спустя еще пять комнат, встретивших путников то обгоревшими стенами, то занесенными снегом провалами в полу, то громкими рыданиями в изуродованных шкафах.
– И все же, Барон…
Но Барон, очевидно, не желавший ни слушать, ни отвечать, продемонстрировал жест, неоднозначно просящий всех замолчать и прислушаться. До них снова донеслись всхлипывания, но на этот раз звучавшие из-под пола. Наверху же, скрипя половицами, кто-то спокойно пересекал комнату. Этот кто-то был явно на каблуках.
– Мне кажется, это она, – прошептала Судьба, обмирая. – Королева иллюзий.
– Что забыла Королева иллюзий в заброшенном доме? – резонно спросил Лис.
В ответ шаги резко ускорились и стали неестественно частыми, словно у Королевы ноги стали короче в четыре раза. Потом им показалось, что в азарте она забежала и на потолок.
– И вообще, какая она Королева? – продолжал Лис, криво улыбаясь. – Тут так каждая собака может. Барон, зачем вы в это ввязались?
– Барон хочет помочь деревне! – сказала Судьба уверенно, но продолжая кидать беспокойные взгляды на потолок.
– Совет старейшин обещал мне за поимку ведьмы рассказать о Фее, – просто ответил Барон.
– Вот это уже больше похоже на правду, – хохотнул Лис и собрался продолжить, но его перебил усилившийся плач внизу.
– Наверх нас все равно не пускают, – Барон подошел к окну и вгляделся в непробиваемую тьму за стеклом. – Можно попробовать спуститься вниз.
– В подвал? – испуганно спросила Судьба и постаралась ухватиться за лисов рукав, но тот резко развернулся к ней, отдернув руку.
– В подкорку, – зачем-то сказал он.
– Что?
– В подсознание.
Судьба отшатнулась от наклонившегося к ней Лиса и, случайно зацепившись за скобу на полу, потеряла равновесие.
– Ты нашла вход, – сказал Лис, ловя Судьбу, собравшуюся с размаху усесться прямо на крышку люка.

5.______________________________________________________________________
Девочка выглядела невзрачной, бледной и давно не стираной, словно слонялась по огромному подвалу-лабиринту несколько недель. Да так оно и было, скорее всего. Но в чудовищном особняке она была единственным живым существом из тех, на кого удалось посмотреть.
Встретила она путников испуганным криком, после чего тут же попыталась убежать, но была схвачена за воротник проворным Лисом.
– Нам нужна Королева Иллюзий, – сказал ловец, усаживая беглянку на печку.
– Вы заберете меня отсюда? – плакала в ответ та.
– А ты скажешь нам, где Королева?
Но девочка не знала ни кто такая Королева Иллюзий, ни как ее найти и вообще ничего не могла сообщить вразумительного. Судьбе было жаль ее, но ни утешить, ни заверить, что все будет хорошо, она не могла, боясь нарушить разъяснительную беседу. К тому же она и не умела.
– Меня зовут Нина и я, кажется, в аду, – продолжала отвечать девочка, пересиливая рыдания. – Самоубийцы всегда попадают в ад.
– Хорошая теория, – улыбнулся Лис, повернувшись к Барону. – А вы не задумывались, что мы действительно в этаком своеобразном аду?
– А что тогда она здесь делает, по-твоему? – Барон махнул в сторону Судьбы.
– Может, она тоже самоубийца. Мы ведь ее даже не допрашивали. Просто свалиться с неба, знаете ли…
– Эй, – Судьба нашла в себе силы вмешаться и прервать бестактное обсуждение ее персоны, после чего все снова вернулись к Нине.
– Ну и почему же ты покончила с собой?
– Духи… – Нина вздрогнула и сжалась, когда к ней снова приблизились две необычайно своеобразные физиономии допрашивающих.
– Духи?
– Приказали мне.
– О, небо-небо-небо, – Лис закатил глаза. – С каких это пор духи приказы о самоубийствах отдают?
– А ты много знаешь о духах? – спросил Барон.
– Я даже не уверен, что они существуют!
– Лис, мы охотимся за Королевой Иллюзий в особняке-призраке, – пискнула Судьба.
– Да, что доказывает существование особняка-призрака. Но никак не Королевы Иллюзий и, уже тем более, духов.
– Послушай, – сказал Барон Нине, глянув на Судьбу. – Недалеко отсюда стоит мирная деревушка с мирными жителями. Они пожаловались нам, что их донимает некая дама, которую они называют Королевой Иллюзий, и попросили изловить ее. Потому что она пугает их, насылая видения и искажения на бедных крестьян. И, как видишь, мы пришли в ее обитель, где и заблудились.
– Он признал это, – сказал в сторону Лис.
– Я думаю, ты сможешь помочь нам, и мы вместе выберемся из этого проклятого места.
Нина к концу короткой истории сидела совершено успокоившаяся, только красные от слез глаза продолжали блестеть нездоровым блеском. Она неловко спрыгнула с печки, отряхнулась и собиралась уже что-то сказать, но ее перебил Лис.
– Хотя, если уж говорить честно, то Королева какая-то слабенькая. В деревне просто не знают, на что способен сам Коллектор. Я такие вещи видел, бродя по местным землям, что этот дом ничем особенным не кажется…
И тут, словно опровергая его слова, весь мир встал с ног на голову.

6.______________________________________________________________________
– Судьба, не открывай глаза, – голос Барона звучал рядом, но приглушенно. Она послушалась и продолжила лежать в абсолютной тьме, пытаясь поймать свои ощущения. Кажется, тело было в порядке. Нигде ничего не болело, не ломило и не жгло. Только дыхание то и дело сбивалось от навалившейся тяжести. Лиса не было слышно, и это беспокоило Судьбу сильнее ее беспомощного положения.
– Лис прав, – продолжил Барон. – Королева может оказаться просто мертвой птицей, застрявшей в вентиляционных трубах. Непонятно только, кто его за язык дергал.
– Нет тут птиц, – к великому облегчению Судьбы, это говорил уже сам Лис. – Зато есть люди, которые думают, что видели. Но я могу точно сказать – если кто и видел птиц, то уж никак не в коллекторе!
– А где? – спросила хриплым от рыданий голосом Нина.
– Ну, вот примерно там, откуда ты. Или где-то рядом. Я не могу объяснить.
– Тогда Королевой может быть мертвая кошка, убитая крысами, – Барон, занятый бурной деятельностью, говорил с некоторым усилием, словно пытался освободиться от груза, под которым лежал. Как оказалось позже, так оно и было.
Затем он снял с Судьбы что-то увесистое, что придавило ее, и помог подняться.
– Открывай глаза, но не оглядывайся и не смотри вверх, – сказал Барон строго. Судьба, прикрывая обзор рукой, сощурилась и осторожно глянула на мир вокруг сквозь пальцы и через дрожащие от напряжения ресницы. Каменные стены были усеяны длинными трещинами, из которых текла кровь, словно из живых порезов. В проеме, видневшемся недалеко от них, промелькнул сгорбленный силуэт, заставивший Судьбу вздрогнуть.
– Она охотится за нами! – всхлипнула Нина, очевидно, тоже заметившая фигуру.
– Вероятно, эта штука даже не настоящая, – Лис осторожно поднял Нину на руки и направился к выходу.
– Не надо туда идти!
– Ты предпочитаешь порыться в той горе рубленных тел и посмотреть, нет ли двери под ними?
– Нет…
– Ну вот и молчи. Что делать-то будем, мой лорд?
– Есть мысли по этому поводу, – мрачно ответил тот и снял с себя пояс.

7.______________________________________________________________________
Вопреки тревожным ожиданиям, в следующем помещении никого не было. Они прошли по каменным плитам до самого центра пустой комнаты, но так и не привлекли ничьего внимания.
Голоса, звучавшие под потолком, на этот раз не истерили, а спокойно, хоть и тревожно, беседовали.
«Идиотка, забыла положить контейнер в морозилку! – услышала Судьба. – Теперь их точно нельзя использовать, вот дура!»
«Да ладно, – отвечал кто-то. – Сегодня начальство придет, а у тебя хлеб прямо на столе. И кружки...»
– Ну теперь нас с тобой точно никто не тронет, – улыбаясь сказал Лис Нине, когда голоса замолкли. – Она явно от нас убегает. Не иначе как боится.
Нина заулыбалась в ответ, глядя в рыжие глаза, и в этот момент пол задрожал и словно бы тронулся вверх, набирая скорость. Этажи, которых вдруг стало неожиданно много, проворно расступались перед ними, пропуская нелепый лифт дальше, с каждым разом становясь светлее и ярче. Казалось, что вот уже они освещены не лампами и не свечами, а настоящим солнцем, льющим из широких окон. Грозные каменные стены истончались, превращаясь в бетонные блоки, кафельные и мраморные плиты, пока метаморфоза не привела их к штукатурке спокойного кремового цвета. Платформа, на которой они летели вверх, тоже подверглась изменению, превратившись из каменной в бетонную, покрытую линолеумом.
Окна становились шире, свет лил все гуще, ослепляя отвыкших от солнечных лучей жителей Коллектора. Потолок уходил вверх и терялся там, словно в облаках. Мрак истончался в самых глубоких стенных трещинах, неспособный противостоять солнечной атаке. Лишь лицо Барона, прикрытое сдвинутой на глаза шляпой, оставалось в тени.
Судьба, как бы ни была поражена переменами, боялась потерять из виду Барона, крутившего в руках кожаный пояс и смотрящего на Лиса выжидательным взглядом. Она знала, что пояс с минуты на минуту пойдет в дело, но не могла понять в какое именно. Лис, не отпускавший Нину все это время, в какой-то момент обернулся, и улыбка его стала шире. В потоках света он выглядел еще неотразимее, и это окончательно отвлекло Судьбу, потому то, что в следующий момент она оказалась прикрученной поясом к неизвестно откуда взявшемуся крюку в стене, оказалось для нее полнейшей неожиданностью.
В то же время Лис разжал руки, заставив Нину, падающую на пол, вцепиться в него и вскрикнуть. Преобразования мира на этом остановились, застыв на месте. Лис перехватил Нину и поволок ее, ошарашенную, к окну.
– Это чтобы ты меня не отвлекала, – сказал Барон перепуганной Судьбе, проверяя на прочность узел.
– Что он делает? – обмирая спросила она, видя, что Лис почти вытолкнул девчушку из окна. А та вопила от ужаса и пыталась ухватиться, но руки ее все время соскальзывали с гладких кожаных ремней, служивших Лису одеждой.
– Ведьма, – сказал он, словно констатируя, глядя на попытки Нины справиться с паникой и удержаться на карнизе.
– Что он делает?! – кричала Судьба, дергаясь на крюке. – Барон, остановите его!
Но Барон не внял, продолжая внимательно наблюдать за происходящим в окне.
– Это ты вытворяешь чертовщину? – строго спросил Лис, затаскивая безумно сверкающую глазами Нину обратно.
– Это вы духи! Это вы хотите моей смерти!! – кричала та, уже, видимо, не соображая и не слыша заданный вопрос.
– И снова!
На этот раз Лис вытолкнул Нину полностью. Он держал ее за руку и продолжал слушать бессвязные вопли и, кажется, мольбы о пощаде. От отчаянья Судьба закричала вместе с предполагаемой Королевой.
Мир снова поплыл, на этот раз чернея и сворачиваясь. Он подрагивал, искривлялся, словно в агонии, и плавился. На стенах, покрывающихся глубокими трещинами, проступали лица – изувеченные, с разинутыми ртами. Все они выли, кричали и выкрикивали проклятья мучителям, обещая страшную и скорую смерть.
Одно из таких лиц, вылезая из стены, случайно выбило крюк, на котором болталась Судьба. При этом оно сильно поранилось, обдав девушку потоком крови, но та ничего не заметила, так как тяжелое металлическое приспособление упало ей прямо на голову. Но теперь она могла распутаться и побежать спасать Нину, пока Барон отвлекся на жуткие преобразования вокруг.
– Ты Королева?! – еще раз, перекрикивая лица, спросил Лис.
– Нет! – услышал он и разжал руку, отпустив Нину вниз. Судьба подлетела к ним почти в этот же момент, с ужасом наблюдая, как девушка исчезает в тумане за окном.
– Ты подумай! Не созналась все же… – тихо удивился Лис перед тем, как подхватил Судьбу и отправил ее догонять Нину.

8.______________________________________________________________________
Чувство полета смазывалось обстановкой, стремящейся вверх, но одновременно летящей вместе с ними.
Пространство сужалось, обрастая подробностями, реальностью и множеством голосов. Снова кто-то истошно закричал совсем рядом – на расстоянии вытянутой руки.
«Тише, тише, Наталья Виниаминна! Сейчас я вам все принесу, потерпите еще капельку!» – кажется, эти дежурно-успокаивающие интонации Судьба уже где-то слышала. Она, отвлекшаяся от боли в ушибленной голове и ужаса падения, теперь прекрасно видела, как по кровати металась женщина средних лет, тоскливо завывая.
Судьба оглянулась и увидела Нину, спокойно смотревшую куда-то мимо нее, настойчиво, словно уперевшись взглядом в стену. В кремовую стену, которая обступила девушек со всех сторон.
– Она так уже пять дней сидит, никакого прогресса, – сказал кто-то. – Наталья Виниаминна вот, хотя бы родных узнает. Не каждый раз, правда…
Нина больше не падала, а сидела на больничной кровати, смотря на мир огромными стеклянными глазами. В памяти Судьбы некстати всплыла уродливая кукла, увиденная в первой комнате сумасшедшего особняка.
– Нина, очнись! Что с тобой? – шепотом спросила Судьба, ухватившись за кровать, чтобы больше не падать, но знакомый запах вымытой хлоркой палаты, ударивший в нос, заставил ее снова потерять ощущение реальности. Судьбу затошнило.
– Ну что, Нинушка? Как себя чувствуем? – продолжал говорить кто-то рядом. Судьба подняла голову и вздрогнула всем телом – над ними нависли две фигуры в белоснежной униформе. Пытаясь спрятаться, она уткнулась лицом в смятое одеяло, крепче вцепившись руками в кровать. Но ее, кажется, не замечали.
– На перевязку-то сегодня сами пойдем или на каталочке поедем? – продолжал спрашивать молодой врач, то и дело оборачивавшийся на своего более взрослого и серьезного коллегу.
Нина молчала, все также игнорируя их.
– Видимо, поедем, – пришел к выводу он и, осторожно подняв безвольную руку пациентки, отогнул ее рукав, поясняя: – До локтей изрезала. Старалась.
Судьба оторвала лицо от одеяла и взглянула на перебинтованную руку.
– Несчастная любовь? – без особого интереса осведомился старший коллега.
– Родители говорят, что она на привидений жаловалась... или духов. На голоса в голове. Думали, просто играется, потому особого внимания не уделили.
– Играется? В четырнадцать-то лет?
– Да, они так и сказали.
На соседней койке снова завыла Наталья Виниаминна, на которую уже никто не обратил внимания, и Судьба, окончательно задавленная стенами, расплакалась.
– Нина, пойдем отсюда! – просила она, хватая больную за рубашку.
– Но они ходят каждый день, все время говорят с ней, впрочем, безрезультатно.
– Родители?
– И родители, и друзья. Преподаватели приходили.
Глаза Нины словно немного оттаяли, и взгляд переметнулся на врачей.
– Пойдем отсюда! – продолжала просить Судьба. – Мы тут лишние! Пойдем!
– …домой забрать хотят, как только представится возможность…
– Мы тут лишние! Я поговорю с Бароном! Он возьмет тебя с нами! Мы тебя защитим!
Нина медленно перевела взгляд на плачущую Судьбу.
– Они будут держать тебя здесь до самой смерти!
Пол под койкой провалился, вернее, медленно начал оседать. Судьба проворно вскочила на нее, рядом с Ниной, прямо на смятое одеяло и с беспокойством посмотрела на врачей. Врачи, кажется, тоже заволновались.
– Нина? Нина, что с тобой?
Она резко побледнела и начала заваливаться на бок, теряя сознание. Как раз с той стороны и сидела Судьба, на которую упала девушка. Та ее подхватила, с вызовом глядя на людей в белом, но они продолжали видеть только одного человека.
– Нина!
Кровать с ускорением полетела вниз, словно лифт, сорвавшийся с тросов. Снова замелькали этажи, снова началось преобразование мира из светлой палаты в затхлый подвал.
А где-то наверху, в психиатрической лечебнице, девочка Нина потеряла сознание и, быть может, даже впала в кому. А это значит – теперь в Коллекторе для нее открыты все дороги.

8.______________________________________________________________________
– А мы тут ставки ставили, – послышался ровный голос Лиса.
Глаза, не привыкшие к темноте, напрасно искали за что зацепиться. Ночь коллектора в этом подвале была непробиваема. Где-то многозначительно вздохнул Барон. Под коленями Судьбы оказался знакомая ей уже твердая каменная кладка.
– Я же говорил, что духи такой ерундой не занимаются. Это просто шизофрения. У нее галлюцинации, и, видимо, Коллектор их проецирует в свою среду.
– Исчерпывающее объяснение.
– Ты меня зачем толкнул?! – Судьба зарычала, наверное, впервые в своей жизни. После стресса в больнице и очередного полета она немного пришла в себя и, услышав голос Лиса, вспомнила последнее свое сильное переживание, связанное с ним.
– Должен же был кто-то её оттуда вытащить. Я все боялся, что тебе хватит благоразумия оставить Нину в родном мире и дать шанс поправиться, зажить нормальной жизнью. Но ты с собой не справилась.
Воспользовавшись наступившей тишиной, Лис продолжил:
– Чтобы вытолкнуть этого кита на поверхность сознания, было достаточно одной фразы… Одной доброй успокаивающей фразы, и кит почти пришел в себя.
– Зачем ты так? Зачем все это?
«Он знал! – думала Судьба. – Знал, что Нина больна, но зачем-то пугал ее и управлял ей! Использовал беззащитную больную девушку!»
– Она нам может пригодиться.
Если бы Судьба могла, то обязательно подошла бы к Лису, чтобы плюнуть ему в лицо. Но она не видела. Глаза никак не могли привыкнуть, а тьма не рассеивалась, словно была гуще обычной коллекторской вечной ночи.
– А что ж ты сам не прыгнул за ней?!
Теперь пришла очередь Судьбы вслушиваться в молчание. В тишине очень громко прозвучал стон откуда-то с самого пола.
– Нина! – Судьба поползла на звук, шаря перед собой руками.
– Зато она теперь знает, что не мертва, – резонно ответил Лис. – Правда, ее окончательно смыло в Коллектор… Да и ты, Судьба, вполне возможно, сейчас лежишь в коме, а вокруг тебя продолжают бегать врачи. А может быть, что нас и нет вовсе. Ни тебя, ни меня, ни Барона, ни Коллектора… Быть может, все мы – части ее угнетенного сознания.
– Я существую!
– Как плод воображения Нины. Как дух. Как один из духов.
Судьба вздрогнула, но не от слов Лиса, а от всплывшего в памяти голоса Нины, плачущей о том, что духи заставили ее покончить с собой.
«Это вы духи! Это вы хотите моей смерти!!»
– Лис? – это говорил уже Барон, подключившийся к разговору.
– Да, мой лорд?
– Это ты те самые «духи»?
– Да, мой лорд. Я подумал, что шизофреник, способный управлять пространством Коллектора, в вашей команде будет кстати. Ну я и рискнул. Тем более, так удачно сложилось, что старейшины за поимку нашей же ведьмы обещали нам сведенья о Фее. Мне даже не пришлось заставлять вас лезть в это пекло. Вы сами сюда помчались.
– Мог бы сработать аккуратнее. Чтобы не было домов-призраков и дезориентированной, доведенной до крайности девчонки, которая не знает, как сюда попала.
– Мог бы, – просто согласился Лис. – Нина? Я понимаю, что ты не хочешь нас видеть, но не могла бы ты приподнять эту мрачную пелену? А то мы просто не сможем отсюда выйти.
Ответа не последовало. Она молчала и минуту спустя.
– Нина, – позвал Лис снова. – Ты нужна нам.
Судьба, угнетенная сложившейся ситуацией, все же нашла в себе мужество встать с колен, желая во что бы то ни стало добраться до рыжей морды. Но в этот момент на полу вспыхнуло множество свечей, разом осветив подвал, сидящих на ящиках Барона с Лисом, Судьбу и маленькую Нину, проецирующую на пол новые и новые свечи.

12.2011 г.

@темы: Готовые сказки Кррау, Коллекторское

---

МИНИАТЮРА. Кадры, изъятые из архивов Института им. Кррау

окончательная версия

Приходится временами вспоминать события, или даже кадры событий, от которых в моей памяти почти ничего не осталось. Иногда они приводят меня в шок - внезапностью, яркостью и той необъяснимой знакомостью незнакомых лиц. Они всплывают по ассоциациям, после увиденного фильма, услышанного слова, или чьей-то фотографии, случайно похожей на то, что происходило когда-то давно и далеко.
Он застенчиво улыбается и явно хочет уйти, но его просят остаться и немного попозировать. И он остается, не потому что хочет сниматься, а потому что боится последствий. Кажется, он вообще боится того, что случится после того, как выключится камера. Но его снова просят хотя бы попытаться выглядеть естественно, словно это кадры мирной жизни. И он действительно старается, надеясь, что это хоть как-то облегчит его участь.
Но более всего мне обидно то, что все эти усилия потрачены напрасно. При обыске старых архивов рядом с "мирной" пленкой мы нашли и другую. Ту, на которой его разделывают.

РС:
Картинка нарисована специально для Anxietas
Спасибо за редактуру  Green Irving
Спасибо за анимацию  Volomor

запись создана: 17.08.2011 в 16:49

@темы: Иллюстрации, Готовые сказки Кррау, Кинульское

---

Рассказ. Суп мира. Экофагия для самых маленьких

На всякий случай выкладываем тут.
Спасибо большое Green Irving за редактуру!!


Основано на реальных опасениях

Эрмуа на редкость мрачен и подавлен. Он сидит на спинке дивана перед аквариумом, глядя на подсвеченную воду и рыб, обеспокоенных его присутствием.
Вообще у меня очень уютная квартирка. Со старым лакированным паркетом, банальными пушистыми коврами на стенах и дедовскими письменным столом. Евроремонтом тут и не пахнет и, очевидно, пахнуть не будет. Но присутствие Эрмуа всегда сносит весь уют коту под хвост, так что и нечего об этом говорить.

рассмотреть Эрмуа внимательнее

Своего соседа я не люблю. Искренне и открыто – он саркастичен, страшен, опасен и порой несет такую чушь, что я сам начинаю вести себя странно в присутствии гостей. К счастью, хоть они его не замечают. Но мне приходится терпеть и его самого, и его выходки — в конце концов, он мой невидимый друг и деваться мне некуда.
Впрочем, сегодня он точно не испортит мне настроение, так успешно поднятое «Ромашкой» (нашим городским центром социального развития «Романтика»). Тематика сегодняшних занятий меня так вдохновила, что я уже по пути домой рассортировывал планы на этот вечер.
— Расскажи про свое любимое блюдо. Как его готовить? — спрашиваю я и понимаю, что зря открыл рот. Все мои попытки установить с ним контакт всегда лишь провоцировали его на шаги, крайне неприятные мне.
— Зачем еще? — голос у него бесцветный и сухой, как свежая фильтровальная бумага. К своему удивлению, я не слышу в нем обычного сарказма.
— Задание такое.
— А сам не можешь?
— Я только пельмени умею варить, — честно признаюсь я, поражаясь выходящему у нас конструктивному диалогу. Если честно, это настораживает больше, чем успокаивает.
— Мое любимое блюдо — падаль. И я не буду рассказывать, как его готовить.
И вот мне приходится против воли садится рядом, наблюдая за демоноидом своего сознания. Вид у него не для слабонервных: одет в рванину, кожа серая, местами потрескавшаяся, волосы длинные и серые, словно их кто пеплом посыпал. А еще, в довершение — злые черные глаза, не отражающие свет.
— …зато могу рассказать, как готовится блюдо, которое запомнилось мне больше всего. Оно называется "Суп мира". Записывай! Берется картофель... Желательно чищенный, но не обязательно – можно с глазками. Кидается в чан с кипящей водой. Туда же крупу, какая найдется, овощей и, если есть, соль. Варить на открытом огне, пока ингредиенты не разложатся в почти однородную массу. Затем чан снимается с огня и добавляется основной ингредиент, ради которого все и затевалось - чайная ложка Серой Слизи.
Я морщусь, не понимая, о чем идет речь, но догадываясь, что, как всегда, о мерзком. Приятных историй Эрмуа не знает. Впрочем, сейчас он замолчал, что-то напряженно вспоминая.
— Это было в тридцатые годы, да, точно. В тридцатые. Таким супом кормили детей... ну и не только детей, конечно, — на улицах бедствующих стран, граничащих с центральной пустыней. Правительственная организация гуманитарной помощи населению из сочувствующих государств. Я знаю — жил какое-то время в одной колонии.
— Что такое Серая Слизь? — нет, я не хочу спрашивать, но возбужденное любопытство, чувствующее, что мы что-то упускаем, задает этот вопрос за меня.
— А ты разве не в курсе? — на лице Эрмуа, полностью отданному вселенскому пространству, отражается подобие удивления, но он продолжает смотреть в глубины подсвеченных вод. — Наномасса. Здесь и сейчас наступает ее время, ты должен был слышать об этом. Нанотехнологии, Нановрачи и Нановирусы. Будущее твоей науки, между прочим.
— И что они делают, эти… эта… в чем смысл серой слизи? Что она делала?
— Что она делала? Неделю спала. Потом просыпалась и превращала все вокруг себя в точно какую же Серую Слизь. Они — те люди, кому не повезло оказаться на таком пайке — опухали, страдали от температуры и повсеместной отечной боли. Время от времени кто-то из уже лежачих больных вставал с кровати, чтобы вернуться к работе, — им необходимо было работать, чтобы прокормить семью, но они очень быстро падали от слабости. От удара о землю кожа в отечных местах лопалась, разбрызгивая серо-розовую субстанцию.
Мне кажется, это одна из тех страшилок, которые он любит рассказывать, после того как я выключу свет и лягу в кровать. Но выражение его лица, на этот раз, создает странную и страшную иллюзию, словно однажды все это происходило рядом со мной. Не точно так, но очень близко…
— Им нужна была территория. Пустая, не заселенная. Для каких-то своих нужд. То есть, это я так думаю. Но ведь это и есть общий принцип, верно? — у него едва приподнимаются брови, а глаза делаются совсем пустыми. Впервые мне видится в этом призрачном лице что-то человеческое, проглядывающее из темных глубин безумия.
— Я предупреждал их, что это отрава. Хотел чан перевернуть, или сварить в нем подносителей. Но дети очень хотели есть.

Примечание:
Се́рая слизь — гипотетический сценарий конца света, связанный с успехами молекулярных нанотехнологий и предсказывающий, что неуправляемые самореплицирующиеся нанороботы поглотят всю биомассу Земли, выполняя свою программу саморазмножения (данный сценарий известен под названием «экофагия»).

(Материал из свободной энциклопедии «Википедия»)

@темы: Готовые сказки Кррау

---

Дженифер

Император пришел из похода под утро.
Рассказал, почему они не могли выйти из леса пока темно.
У меня до сих пор волосы дыбом.
Не знаю, что думать.
Он считает, что оно преследует его.

@темы: События

---

Иллюстрации

Новая партия иллюстраций

Это Марк из Шестой Организации. Почти иллюстрация к Книге Green Irving

зыркнуть еще две

Это иллюстрация к "Игрушка человеческая"


Просто кинулька какая-то завалящая.

@темы: Иллюстрации

---

Дети победителей. Глава II. Архарон (I часть)

В комнате

Шуршит звукоряд, выбрасывая в атмосферу голос из давно погребенного прошлого. И он, рыдая, повествует о чем-то скорбном и трагичном. Может быть, это всего лишь театральная аудио постановка. Но где же тогда музыка?
А на столе лежат чудом уцелевшие фотоизображения, с одного из которых, подняв в вопрошающем жесте руки, смотрит на вас один из них – чудовище, так жестоко похожее на человека. Из всех его внешних несуразиц, в которых глаз напрасно ищет знакомые черты, наибольший диссонанс вызывают пальцы, волей фотографа оказавшиеся на переднем плане.
Больше похожие на холодное оружие, чем на тонкий прибор для манипуляций, они оканчивались не ногтями, как у людей, и даже не когтями, а заостренными роговыми выростами, способными раздирать человеческую плоть и звериную шкуру с одинаковой легкостью.
Руки, приспособленные только для убийств. Прикосновения, способные приносить исключительно боль. Чего хорошего вообще могла создать цивилизация, в которой даже самое легкое прикосновение к самому дорогому существу могло закончиться трагедией?

...разобраться в чем дело!

За полгода до:
В комнате, залитой солнцем, его встретил небесный ангел в белых одеждах.
– Я умер, наверное, – вздохнул Котаниро.
На самом деле комната оказалась темной, сырой, с подозрительными масляными пятнами на потолке и уродливым деревом, бьющим сухими ветками по окну. А ангел, если приглядеться, был слегка помят, да и одежды на нем висели немного серые от старости.
– Я вас приветствую!.. – начал он, но сбился, зацепившись взглядом за страшненький букетик лежащий на столике у входа, который, видимо, забыл убрать с глаз долой. Столик, к слову, тоже и страшненький, и ободранный, и переживший, очевидно, многих хозяев. Котаниро бы не удивился, узнав, что его притащили сюда со свалки. Но букетик!.. Было в нем что-то…
Ржавые жеванные цветочки совершенно не шли к обитателю комнаты, зато прекрасно дополняли все остальное: и пропитанные пылью обои, и протертый пол, и старые рамы, с потрескавшейся краской. Что касается двуспальной кровати, то об этом абсурде и вовсе говорить нечего. Она просто разваливалась.
Однако если бы не все эти жутковатые детали, сбивающие с толка, Котаниро давно бы развернулся, не сумев преодолеть смущение, и ушел домой. Но сейчас они вместе пялились на цветы и кровать, один – постепенно краснея, другой – просто недоумевая.
– Не думал, что у вас все так плохо, – наконец высказал Котаниро хозяину комнаты свое скромное мнение.
– Так ведь и хуже бывало, – не растерялся ангел, а потом тише добавил, словно оправдываясь: – завхоз у нас помер, с неделю назад. До сих пор замену найти не можем. При такой-то безработице! Подумайте, а?
«Мы» – отметил про себя Косталинирох. Какой сплоченный коллектив! Впрочем, столик с кроватью они не за неделю расшатали и ободрали. Так что смерть завхоза тут ни при чем. Хоть белье чистое, и то ладно.
– Вы себе все иначе представляли? – спросил ангел после затянувшейся паузы.
Котаниро только кивнул. Говорить в слух про золото и шелка, о которых ходили слухи, он не решился.
– Суть-то та же остается, – пожал плечами ангел и протянул руку, – Архарон к вашим услугам.
Они обменялись рукопожатиями и… снова все замерло в неловкой тишине.
– Противно? – спросил Архарон. Котаниро начал понимать, что вид у его собеседника еще более грустный, чем у него самого. Со стороны, должно быть, это выглядело совсем уныло.
– Что, простите?
– Вам тут противно?
Котаниро проглотил немудреное «еще как», подкатившее в горлу, и продолжил разглядывать цветы, отгоняя мысли о том, что все в его жизни происходит глупо и наигранно, словно везде, где он появляется его не ждут, и что он вообще всегда умудрятся приходить не в те места, в которые должен.
– Так вы, наверное, время неудачно выбрали! – с наигранной оживленностью воскликнул Архарон, – Прекратите уже на них смотреть… Послушайте, я их сейчас выкину!
– Не надо! – Котаниро, засуетившись вдруг, начал снимать плащ. – Мы в войну из них отвары варили. Знаете, от воспалений помогает. Да, сильное противовоспалительное!
– В самом деле? Ну хоть польза будет, если поранюсь. Давайте помогу снять это. Да давайте же, ну?! Вам же неудобно с одной рукой!
Котаниро вздрогнул и посмотрел на Архарона.
– Простите, вырвалось, – дежурно сообщил тот, стаскивая с посетителя одежду, – так вы – ветеран? Где вы были?
– Оборона границ Катри. Две тысячи триста тридцать пятый – тридцать седьмой. Почти вплотную к Империи.
– А это правда, что там… А это правда, что там живут снежные люди?
– Не видел ни одного. Хотя… ходили слухи…
Собеседник замер с широко открытыми глазами.
– У тебя найдется что выпить? – неожиданно спросил Котаниро.
Архарон суетливо оглядел комнату, но там не оказалось даже стаканов. Даже грязных стаканов с налетом от чая!
– У Тирау есть. Было… Подождете секунду?
– У кого?
Но Архарон уже вылетел за дверь, боясь, что посетитель передумает рассказывать про снежных людей.
Так, собственно, начинается путь разврата для любого горожанина, привлеченного друзьями в трехэтажное обветшалое заведение на краю Амила. Но у Косталинироха все было не как у людей. Для него, таким хитрым образом, начался путь к спасению. Так по крайней мере он думал после того, как они с Архароном проболтали целую ночь о его работе, первой волне, и разной бытовой мелочи, которую хозяин комнаты вытягивал из него по одной.
Так вот, особенным чем-то, даже волшебным, стал для него человек, чей род деятельности Котаниро презирал с глубокого детства. Так уж его учили: закидывать метофизическими камнями презрения каждого, кого рекомендовала к закидыванию красная книга морали. Он, конечно, знал, что все они в такой же степени люди, как и он. Вернее, боролся с предубеждением, что все, кто обеспечивает нелегальный досуг, одинаково порочны по своей натуре. На практике картина выглядела иначе.
– Так что вы говорите? Поезд? И Вы прямо видели его?! Своими глазами?
– О, нет. Нет. В тот раз мне передали информацию о нем через десятые руки. Но вот уже ближе к концу, когда мы почти вплотную подошли к Империи…
– Нет, нет! Не так!
– Что такое?
– Рассказывайте по порядку, а то я уже запутался.
– По порядку я уже не вспомню! – умело соврал Котаниро, не желавший вдаваться в некоторые детали.
Архарон был моложе его в два раза и, порой, ему не доставало ни жизненного опыта ни образования, чтобы понять, о чем говорит Косталинирох, но последнего это мало тревожило. Тем более, выбора в собеседниках не наблюдалось.
– Вы видите их каждый день?
– Нет, далеко не каждый. И даже не регулярно. Зато отчетливо.
– Вам стоит обратиться к специалистам.
– Мне не так много платят, чтобы по врачам ходить. Да и когда? Я работаю с утра до ночи. Времени нет ни на сон, ни на полноценный отдых.
– Но вы же ходите сюда!
Вместо ответа Котаниро тяжело вздохнул.
– И все же, может, лучше к психологу? Хотя бы один раз, – настаивал Архарон.
– Так ведь, если кто-то узнает, что я посещаю докторов подобного профиля, меня уволят!
– С чего бы?
– Я так думаю… Скорее всего.
– И только потому, что вы так считаете, проще сходить с ума самостоятельно?
Иногда Котаниро посещала глупая, но навязчивая мысль, что, Архарон, как только остается один, собирает у себя всех собратьев по артели и рассказывает его, Косталинироха, тайны, и они вместе смеются над ним. Это очень больно кололо, но, с другой стороны, всякий раз, когда они встречались, клиент не мог себя заткнуть.
И тем не менее самого главного, самого тревожащего, он в своих речах никогда не затрагивал. Того, что так мучительно пытался вспомнить.
– Все совсем не плохо, – однажды сказал золотой ангел Архарон, наливая кипяток в стаканы. – Вы… о! Вы принесли пряники! Ох, ну.. ну хорошо! Так вот… погодите. Я хочу сказать – ведь вы же сами прекрасно понимаете, что призраки ваши – только галлюцинации. Это добрый знак. Даже больше чем вы думаете (вроде сравнительный оборот)! Понимаете?
Тогда они еще не знали, что дело далеко не в призраках.

@темы: Иллюстрации, Кинульское, Отрывки сказок Кррау

---

Грэд. Иллюстрации для Розенкранц

Эх, мой милый, милый зомби! Как бы мне хотелось, чтобы руки мои росли из правильного места!
Вот, например, для таких случаев.
Захвативший меня персонаж вылился на лист бумаги. Но если бы нам хоть чуть-чуть того умения, которое позволяет воплотить образ из головы близкий к правде... все было бы иначе. Однако, руки, упрямые и кривые, торчащие откуда попало, отобразили Грэда вот так:

А вот первая зарисовка, тренировочная:

глянуть одним глазком

Ох уж мне этот анимешный стиль! никак от него не отделаюсь!

@темы: Иллюстрации, ПЧ

---

Сказка. АНГЕЛЬЁ И ДЕМОНЬЁ. С иллюстрацией!!!

ПОСВЯЩЕНИЕ: Посвящается моей вдохновительнице. Инна-в-Слоне, не уверена, что тебе понравится, даже подозреваю, что испытаешь отвращение. Как бы там ни было - эти строки благодаря тебе.

Спасибо Green Irving за редакцию!

Фея, Судьба и Лис пили чай на ветхой веранде. Стол был тяжелым, мраморным, черным, как и чашки, ни одна из которых не оказалась целой. Судьбе было очень неприятно такое чаепитие, и она все время думала, почему же этакая махина, со всем этим сервизом, не проломила прогнивших досок пола.
Тучи мрачно кучились, и мир снова был темен и ярок, словно обработанная на вычислительных машинах фотография. Лис отвлеченно дул на кипяток и скользил взглядом по туманным очертаниям пустых городов, выстроенных на линии горизонта рваными призраками. Шпилями они задевали тучи, и Лису казалось, что если бы не эти самые шпили, то тучи непременно бы упали на дома и окончательно доломали бы их. Его рыжие волосы лениво шевелились в такт мыслям, и это страшно нервировало Судьбу. Но тут она заметила, что Фея плачет - тихо плачет, закрыв темными руками темное лицо. Волосы феи легли на стол, попав прямо в разбитую чашку, на гладь горячей воды.

наблюдать за ними дальше

– Меня никто не любит, – голос у Феи был хриплый и больной, а интонации подозрительно чужие.
Судьба опустила глаза. Стыдно было признаваться, но она стремилась избегать подобных моментов, потому что совершенно не умела утешать. Никогда и никого.
– Это не удивительно, – заверил Лис, не отрывая взгляда от горизонта и своих городов, – видел бы ты себя со стороны! Тут совершенно нечего любить.
Судьба выдавила из себя слабо укоряющий взгляд. Она хотела бы сказать что-нибудь веское. Что-нибудь, что действительно пристыдило бы холодное сердце рыжей бестии, но она боялась Лиса. А тот пожал плечами и с отвращением поставил чашку с нетронутым чаем.
– Ни на грамм с вами двумя не расслабишься!
Вид у Феи, осаженной откровенным безразличием, стал совсем жалкий.
– Пойдемте в лагерь, – сказал он, обращаясь конкретно к Лису. – Глупо вот так вот сидеть тут.
Ему никто не ответил - только Судьба заерзала на стуле, силясь что-то сказать.
– Они снова скоро устроят побоище, – продолжил Фея, растирая слезы по лицу. – Не переношу вида крови.
Лис постучал пальцами по столу, пристально глядя на отражения неба в чашке. На секунду ему показалось, что он видит там двух парящих чаек, но тут же опомнился: в небе коллектора - птица только одна, как говаривали более умные люди. Вот только совершенно не понятно, что они имели в виду.
– Идти пора, – с этими словами он, поднявшись, схватил Фею за воротник и резко сдернул со стула. Послышался треск, грохот и грязная ругань.
Судьба, сдерживая слезы, отодвинула чашку от себя. Действительно, пора собираться.

Оглянувшись, Судьба увидела, как сырая земля проглатывает веранду вместе с грубым столом, битым сервизом и круглым, таким добрым самоваром, к которому она, к сожалению, с должным почтением не отнеслась, когда он был рядом.
– А был ли самовар? – бестактно спросил Лис, наклонившись к ней и прерывая череду плотных мыслей.
– А? – вздрогнула она, отшатнувшись. – Ты о чем?
– Уже не помню, если честно.
Феечка шла позади, посапывая и злобно скалясь. Судьба время от времени останавливалась, оглядывалась и заботливо подгоняла ее.
– Успокойся, - осаживал ее грубый Лис. – Эта тварь, при всем моем желании, не отстанет!
– Ей же больно слышать такое! – не выдержала Судьба.
– Ему будет больно, – усмехнулся Лис, – только если его пытать.
И тут Фея подавилась кровавым чаем, полившимся обратно из нее.
У подножия скал замаячил пыльный лагерь, к которому они направлялись.

– Они долго били друг друга, но это ни к чему не привело.
Лис возложил весь свой длинный организм прямо на алтарь жертвоприношения. Барон поморщился и жестом сообщил Лису (я тоже не могу себе представить), что камень недавно использовали и давно не мыли. В ответ на это Лис завертелся на ложе, тщательнее об него вытираясь. Барон отвернулся.
– Не обошлось без магии, – продолжил рапорт Лис.
– Мы ждали вас раньше, – сказал Барон.
– Остались на чаепитие, – пояснил Лис.
На расчерченном шрамами, разрисованном рунами лице Барона отразилось недоумение.
– Я и сам не понимаю, господин, – успокоил его Лис, разводя руками.

Какое-то время после их возвращения было тихо. Рапорт, недовольный взгляд Барона, приказ есть и отдыхать, как и много раз до этого. Но, как только разведчики отошли от своего маленького похода, Фея позаботилась о том, чтобы устроить клоунаду.
– Он безумен, – грустно сказал Барон, глядя на нее, – и я безумен, надо заметить.
Судьба, оказавшаяся в числе собравшихся, сделала вид, что не услышала. Ей было страшно подумать, что имел в виду Барон. Феечка копал могилу для трупа, чем очень сильно беспокоил всех. Да, у него были странные понятия об увеселениях.
– Если он продолжит заниматься этой ерундой, – это сказал Лис, проходя мимо, – то люди убьют его. Отберите у него лопату.
– Они не убьют его, – возразила Судьба, начиная понимать, как сильно ненавидит Лиса, не смотря на всю его нечеловеческую красоту. – Она фея. Как они могут ее убить?
– Топором, – пожал плечами Лис. – И вилами. Как они это обычно делают. Как они это сделали в прошлый раз.
Лис был рыжий. Он вообще был очень яркий - как солнце. И злой, как собака, только старался скрыть это. На Лиса было приятно смотреть и совершенно неприятно общаться с ним. Но вот Барон совершенно не замечал этого, тем более, сейчас, когда обнаружил в руках у него огромный батон колбасы. Очевидно, отряд готовили к роковому походу, и Лис паковал провизию.
Труп во всю помогал Фее рыть себе могилу. И как-то подозрительно самоотверженно у него это получалось.
– А теперь – полезай туда! – радостно сказала Феечка, когда они закончили. Народ, окруживший действо, стал высказываться громче. И дело, конечно, было не в том, что они переживали за гнилой кусок ходячего мяса...
Труп оглянулся на них. На его лице явно читалось сомнение. Он снова взглянул на Фею. Они оба стояли по разные стороны от могилы, через которую Фея протянул трупу руку.
– Они даже не знают, почему возмущаются. Они даже не знают, как тебя зовут, – голос у Феи стал совсем женский. И голос этот говорил вполне очевидные вещи. Рука продолжала висеть в воздухе. – А я знаю. И дело не в том, имеет ли вообще смысл то, что происходит, а в том, скорее, что больше всего на свете сейчас я желаю знать, будет ли тебе страшно, когда тебя начнут закапывать.
Труп нерешительно протянул руку навстречу. Если честно, он не был до конца уверен, что понимает смысл сказанного. Точно так же, как остальные не понимали, есть ли этот смысл вообще.
– Не потакай его садистским прихотям! – внезапно, перекрикивая гомон, завопила Судьба. – Барон, сделайте же что-нибудь!
– Им нечего тебе предложить, – продолжала Фея, для убедительности кивая. – А я, по крайней мере, могу назвать тебя по имени.
Лис сунул Барону колбасу, которую тот принял с особой почтительностью. Фея, изловчившись, почти поймал безвольную руку трупа и, отвлекшись на это, не заметил, как свободный от колбасы Лис подлетел сзади. С легкой подачи Фея скользнул в темноту прямоугольного проема. А вдогонку ему полетели комья земли – Лис не смог удержаться и не столкнуть их носком рыжего сапога.
Не успели одобрительные выкрики из собравшейся толпы стихнуть, как клоунада продолжилась: немного помедлив и примерившись к такому развитию событий, труп снова в нерешительности оглянулся, словно пытаясь спросить совета у ликующего окружения и, не дождавшись, с хрипом рухнул вниз - вслед за феей. Из могилы раздался хруст и вой. А затем - женский плач.

Лагерь окружали скалы. Наверное, они должны были быть живописными и красочными, но они не были. Наоборот - однообразные, сухие и шершавые... один вид их вытягивал из созерцателя всю воду и сводил с ума неслышимым треском. Говорили, иногда они становились гладкими, как стекло, при определенной погоде, и отражали друг друга.
И горе путникам, оказавшимся однажды в зеркальное ущелье: они навсегда уходили в бесконечные отражения и попадали в те места, из которых не ведет ни одна дорога. И Судьба думала, что уж там точно не будет ни веранд посреди развалин, ни сервиза из темного фарфора, ни чая. С другой стороны, она не понимала, куда тут можно заблудиться еще дальше. Коллектор и так был последним и самым дальним углом любого мира, из знакомых ей.
Труп сопровождал их сегодня. Непонятно зачем, но это было так. Судьба до сих пор не узнала, как его зовут – ведь имя придумала Феечка и отказывался теперь называть его. А всем остальным, видимо, лениво было придумывать имя для ходяче-мычащего мяса. Лису хотелось бы, чтобы труп оставался в лагере, но у Барона на этот счет было свое мнение.
Волосы - а может, парик, - у господина были аккуратно завиты и лежали ровными волнами, спадающими из-под треуголки. Его камзол – идеален, сапоги – начищены, каждая бляха горит огнем. Лицо не сочеталось со всем этим. Вернее, все это не сочеталось с острой и израненной внешностью, разукрашенной в черно-белый узор. Только глаза подтверждали, что лицо не наклеено, как какой-то неудачный шаблон, а действительно принадлежит этой фигуре.
Он говорил о медальоне. Он говорил о бессмертии и о Вселенском Зле. У него это здорово получалось. Судьба успела заметить, как колючие, скользкие и голодные глаза Лиса следят за Бароном, шагающим перед ними. Впервые ей показалось, что вовсе не скользкие они, не колючие, не голодные, а просто воспалены, как и у всех.
Бессонные ночи. Песок, страх. Измотанный Лис склонил голову набок, отчего стал совсем человечным. Фея стояла вплотную к трупу и монотонно что-то шептала ему в отрубленное ухо, скользя глазами-угольками по лицу. По впалому носу, по серой коже, по беззубому рту. По тому месту, где должен быть глаз.
Лагерь прощался с отрядом. Они шли за медальоном.

– Ты видела, – Лис провел рукой по обрубленным блеклым волосам Судьбы, – смотрела, не моргая, не морщась и не отворачиваясь. Я из ада прибыл, если верить слухам, но даже мне было неприятно.
Перед глазами, от его неосторожных слов, встала прежняя картина. Толпа людей, рубящих друг друга и срастающихся вновь. Все это было бы не так ужасно, если бы можно было отключить звук и не слышать их криков.
Судьба повела плечом и снова попыталась уснуть, заведомо зная, что рыжая тварь просто так от нее не отвяжется.
– Ты трясешься из-за того, что я могу обидеть Фею - совершенно безэмоциональное создание, – но не боишься смотреть, как один человек отпиливает другому голову, – тихо произнес Лис.
– Завтра в бой, Лис, уймись, – она крепче прижалась щекой к спине трупа и натянула одеяло до бровей. – Что за вопрос поднял тебя?
– Даже Фея просила избавить его от этого зрелища…
Судьба резко поднялась.
– Ты из ада, говоришь? – тяжело дыша спросила она его. – Могу поспорить, твой ад мало отличается от здешних усадьб!
Труп дернулся и замер снова. Судьба в упор посмотрела на Лиса.
– В настоящем аду стены - белые!

С наступлением нового дня, они все же подобрались к самому городу, спустившись в заброшенные со времен давних войн, катакомбы.
Но как пробраться к Королю? Его охрана бессмертна. Барон никогда не сомневался в этом, а теперь и прочие убедились.
Фея тяжело дышала, стенала в голос и извивалась в луже чьей-то крови. Лис брезгливо обходил грязные места, стараясь не запачкаться в красном, а Судьба, страдающая от непреодолимой скуки, считала веранды в зоне видимости.
– Так вот как это выглядит, – Барон приложил пальцы ко лбу и крепко задумался.
– Да, они просто собираются, рубят друг друга в фарш, после чего быстро срастаются назад и, живые-здоровые, расходятся по домам. Очевидно, в королевстве других развлечений нет.
– Какая только ерунда не творилась под этими тучами!
– И вы думаете, это медальон их всех исцеляет, господин?
– Да, я так думаю.
Королевство бессмертных воинов встало перед ними, окруженное чахлыми домами и одинокими верандами, внезапно вылезающими из земли. И все это казалось необычайно серым.
Фея пила кровь из луж, слизывала ее с травы.
– Ты лгал, – сказала Судьба Лису тихо, оторвавшись от подсчетов. – Ты лгал мне, когда говорил, что Фея не хотела видеть сражения.
– Я не знал.
– ...и снова ложь.
Где-то, магической тяжестью лежа на груди короля, сверкает сквозь пространство медальон, способный исцелять орды и легионы людей, напрасно убивающих себя в бою. И грустный король мечтает о дне, когда люди смирятся со своим бессмертием и прекратят бороться друг с другом.
– Магия?
– Физика.

– Как это все…
– Мы тоже не погибнем в этом бою. Но и искомое не получим тоже, – Судьба застегнула на изодранной рубашке трупа единственную пуговицу с заботой кровной сестры. – Не стоило вообще влипать в эту грязь. У нас есть Фея, у нас есть труп! Зачем нам еще и медальон бессмертия?
– А ты хочешь погибнуть?
Они притихли у стены замка, вжались в ров, просочились на нижние этажи, которые, может быть, когда-то были жилыми.
В полной темноте их цели казались совершенно неадекватными, и наводили Судьбу на пространные соображения.
– Я не хочу, чтобы погибли все эти глупые жестокие люди. Не хочу отнимать у них бессмертие. Медальон нужен Барону, а не мне или тебе.
– Делай что приказывают, детка. Здесь много городов и стран, страдающих от чего-то подобного. И может, кто знает, наша истинная цель – вырвать их из замкнутого круга, в котором они пребывают.
– А может, наша цель – пройти мимо и не усложнять.
– К королю должна пойти Фея. Одна.
Судьба уткнулась в свой угол. Ей не хотелось бросать фею вот так прямо на амбразуру, чтобы та самостоятельно разобралась со всем. Почему-то Судьба была уверена, что той не хватит соображения добыть медальон из лап короля и вернуться назад. У самой же судьбы не хватило бы соображения и храбрости, даже чтобы донести эту простую мысль до Барона.
– Почему ты не хочешь говорить? – спросил Лис почти ласково.
– Причины… причины, – пропела Феечка.
– Ты знаешь, как важно им это имя, – Лис ткнул его в бок. – Ты знаешь, на что они могут пойти, чтобы ты произнес его. Совершенно глупо с твоей стороны... как это вообще возможно, скрывать мелочь без видимых причин, но имея в виду серьезные неприятности, грозящие твоей шкуре? …и не было бы такого недоверия, если бы ты просто назвал Имя. Возможно самое прекрасное или глупое имя - как бы там ни было, у тебя же нет иных причин скрывать его, кроме собственного желания сохранить интригу! Ведь нет?
Фея обречено вздохнула.
– Ведь все могло быть проще, мой друг, если бы не эта неоправданная маленькая тайна. А тем временем, ты знаешь, что значит быть приколоченным к сырой стене.
Эта вылазка длилась слишком долго. Лис совсем зажал Фею в угол, и в глазах его красовалось все то, о чем он говорил.
– …и смотреть на затейливые формы металла.
– Оставь его в покое, – Лис ощутил руку на плече. Что-то не понравилось Барону в его словах. Почему-то Барон был рассержен. Но руку на плечо положил не он. Лис оглянулся и с удивлением увидел трупа. Тот впился пальцами в кожаные ремешки, опутавшие Лисово тело, и вяло оттаскивал от Феи.
– Должен же он хоть чего-то бояться! – зло выплюнул Лис и, вырвавшись из слабого захвата, удалился в другой угол.
До медальона оставалась ровно одна ночь.

А на рассвете стража поймала Фею, летевшую прямо на них.
– Взяли у ворот, – сказал Лис, переодетый в крестьянина, – подбивал людей объединиться и отобрать у Короля его реликвию.
– На дознание его, – тихо сказал начальник стражи, не отрывающий взгляда от доносчика. Фея безвольно болталась в руках, закованных в железо, и его так бы и унесли, но Лис остановил их.
– Еще… еще ходят слухи, что это Фея, – сказал он со странным выражением лица, словно был сам не до конца уверен, в том, что действительно говорит это.
Фея вырвался из рук и развернулся к Лису.
– ...И еще, что он знает имя мертвого человека, – глаза Лиса стали совсем пустыми. Они пристально смотрели друг на друга, пока стража связывала руки Феи за спиной. – И, естественно, что просто так он в этом не признается. Хотя я лично думаю… что это само Вселенское Зло, прикинувшееся простолюдином. Иначе, зачем бы ему медальон короля?
Фея оглядела Лиса последний раз. И не было в этом взгляде ни страха, ни злобы за предательство, ни интереса. Ничего, чего бы ждал сам предатель.
Фею увели, и Лис спустился в укрытие доложить о выполненном задании.
– Они ушли искать восточный ход, – Барон разложил на бочке карту и с интересом ее разглядывал. – Если Фея поднимет бурю, на глаза лучше никому не попадаться. Мы уйдем проклятыми тропами.
Лис стоял, уткнувшись лбом в стену. Руки его мелко тряслись, дыхание ломалось. Барон демонстративно игнорировал это.
– Он справится.
– Да чтоб он сдох.

Вселенское зло? Да. Феечка много думал и пришел к выводу, что мог бы убить их всех ради забавы единой. И тех и других. Кто знает, может, это главная характеристика зла? Забава. Как много обещало это слово, вокруг которого крутилось его сознание. Было ли вообще в мире что-то более достойное внимания? Все, что делалось до этого, признался себе наконец Фея, делалось ради забавы. Либо чтобы избежать неудовольствия.
Его привязали к очередному стулу, покрутили перед носом очередным крюком, пообещали многое.
– Убей его. Если умрет – значит, не человек. Если мы само Зло прикончим - о нас же во всех книжках напишут!
– А если это Фея, то напишут, что вот, мол, пришло Зло, а Фею какие-то два выродка убили.
– Так может медальон и нелюдей от смерти хранит?
– Тогда какой смысл убивать?
– Ну раз так, то конечно, тут пытать надо.
Фее был неприятен исход маленького разговора двух человек в темноте. Он никогда не был в таких ситуациях и, более того, никогда не слышал о подобном, если не считать прозрачных намеков Лиса, но прекрасно знал назначение каждого предмета в маленькой неуютной комнате.
Ему очень не хотелось, чтобы история его продолжалась по этому сценарию, и потому стены рухнули, веревки расплелись, а дознаватели рассыпались в прах на пару минут, пока страшная сила медальона не начала собирать и исцелять их.

Король был статен и печален. Очевидно, он думал о том, как тяжела его судьба и как благородно он хранит своих подданных. Кроме того, он думал о безграничном своем терпении, которое позволяет ему долгий уже срок ждать просветления в умах своих подданных. Подданные не желали оправдывать надежд. К тому же, в последнее время, они изменили тактику: кроме бесплодных попыток уничтожить друг друга старым способом, появились какие-то новые методы. В чем они заключались, правда, ему еще не доложили, но он догадывался.
– Ты пришел за ним? – спросил он, указывая на сверкающий диск на груди, когда крошечное и затертое нечто, во всем своем жалком облике, пришло с поклоном в тронный зал.
– Нет, не за ним, – Фея слегка нагнулся, чтобы почесать колено. – Нас не интересуют блестящие побрякушки, Ваша милость.
Король вздрогнул.
– Вы поймали ферса? - невзначай спросила Фея, от внимания которой не укрылось нервное движение.
При этих его слов трон страшно заскрипел и, оставляя глубокие следы в камне, отъехал в бок. Ковер с золотым узором, висевший на стене, начал темнеть и обугливаться, осыпаясь пеплом на пол. Потайная дверь за ним складывалась в гармонь, обнажая крохотную комнатку, которую спиной прикрывал король.
…Комнатку с одним единственным стулом, на котором сидело нечто, уже даже не напоминавшее человека. Стул этот висел над полом, залитым кровью, мелко порубленными внутренностями, просто конечностями и осколками костей. Все от пола до потолка краснело. В следующую секунду кровавый сгусток, прикрученный к стулу, начал собираться воедино.
– Это он воскрешает все твое королевство, перетягивая их раны на себя, – сказала обалдевшая Фея, которая, правда, ожидала чего-то подобного. На голос ее повернулись остатки головы. На шее можно было угадать обруч с королевской печатью. Стражу передернуло, но они почему-то продолжали стоять, где стояли.
Завороженная Фея ступила на залитый кровью пол комнатки и повалилась в эту кашу, не рассчитав глубины бассейна. Фея вынырнула, отплевываясь и тут же стал свидетелем того, как фигура на стуле снова начала разбрызгиваться во все стороны. Королевство воевало.
– Покинь нас, – попросил Король. – Не вмешивайся.
Очевидно, сказать ему было больше нечего, потому он и замолчал, забыв отдать какие бы то ни было приказы кому бы то ни было.
– Ты заставляешь ангела платить за чужие грехи, – улыбнулась Фея демонической улыбкой. Его пальцы уже сжимали оголенную скользкую кость сидящего на стуле гостя из очень далеких мест. – Ты вообще соображаешь?
Тем временем в тронном зале обстановка поменялась. Стража уже окружила комнату, готовясь по первому приказу изрешетить Фею. Они знали, что сейчас, при любом раскладе, они под защитой ферса менее смертны, чем он. Но Король не мог отдать приказ. Хотя, как он внезапно признался себе, хотел больше всего на свете.
В зал ворвалась свита Барона, но никому уже не было дела до них. Барон оглянулся и обнаружил, что все внимание с его персоны перешло на другой конец зала. Лис что-то пробормотал на счет того, что ему-де все понятно, а Судьба только охнула, обнаружив там столько красного.
– Неси медальон сюда, – приказал Барон через весь зал, стараясь обратить на себя внимание и феи, и короля, и стражи.
– Слушаю, мой господин, – улыбнулась Фея и сняла останки ферса со стула, – вот ваш медальон.
Оставляя за собой кровавый след, она вышла со своей страшной ношей в центр зала. Страх, сковавший всех вокруг, позволил ей чувствовать себя свободно и даже нагло. И потому она оторвался от пола и повис в потоках ярких вихрей, скалясь сверху.
– Чудовище ли я? – спросил он у останков ферса. – Вот послушай. Один мой близкий друг (Лис, услышавший эти слова, поморщился) признался в откровенном разговоре, что считает меня самим Мировым Злом. Ха. И я, надо признать, поверил ему, на пару, а то и тройку секунд... Да что там - до этого момента я твердо был в том уверен!
Ферс, тряпочкой свисающий с его черных рук, молчал. Очевидно, слушал.
- Ты в руках самого императора местной тьмы, Ангел! - радостно заявила Фея на весь зал. Король что-то заверещал со своего места, но тут по нему словно щелкнуло - не больно, но весьма ощутимо.
– Уходи-ка ты отсюда в свой мир, ангел. Уходи, пока возможность дают. Люди тебя по своей воле точно не отпустят, а чудовище вот отпускает. Сказать по чести, Чудовищу положено убить тебя, но оно, все же, тебя отпускает. Лети и расскажи всем!
Обруч на шее, пленивший пришельца далеких миров, расплавился и стек на пол, застывая безобразными каплями. И не было сомнений в том, что Фея лично разорвала ангеловы узы.
А люди вокруг, опустив плечи и пытаясь понять, что же им делать дальше, молча наблюдали, как призрачные структуры целителя просачиваются сквозь мировую брешь домой.

запись создана: 18.10.2011 в 23:49

@темы: Иллюстрации, Готовые сказки Кррау